Анри Вартанов «Фрунзе Мкртчян» (Москва,1968)

Заслуженный артист Армянской ССР
ФРУНЗЕ МКРТЧЯН

Его искусство кажется легким и незатейливым: с такими, как у него природными данными стоит ли долго и кропотливо работать над ролью ! Что ни сделает актер, какую фразу ни скажет — зрители в ответ громко смеются.

   Однако на самом деле творческая жизнь Фрунзе (Мгера) Мкртчяна, одного из популярнейших современ­ных комедийных актеров,— это по­стоянный и нелегкий труд, насчиты­вающий уже два десятилетия. Сем­надцатилетним юношей, имея за плечами лишь несколько лет заня­тий в художественной самодеятель­ности, пришел он в труппу Ленинаканского драматического театра. Бывший ученик электрика и под­мастерье на текстильном комбинате стал играть роли, требовавшие не­малых знаний, опыта, театральной культуры. Уже тогда коллеги Мкртчян обратили внимание на его спо­собность многое схватывать на лету, понимать сердцем, постигать интуи­тивно. Сложнейшие роли классиче­ского репертуара оказывались по плечу этому юноше, почти мальчику, не имеющему специального теат­рального образования.

   Однажды его увидел в роли Хлестакова известный театральный режиссер Левон Калантар. Судьба молодого актера была решена в тот же вечер: Калантар забрал его учиться в Ереванский художествен­но-театральный институт. Здесь счастье улыбнулось Мкртчяну во второй раз: он попал в группу, ко­торой руководил один из корифеев армянского театра, народный артист СССР Вагарш Вагаршян. До сих пор актер с благоговением вспоминает своего учителя — высокообразован­ного, разностороннего человека: актера, режиссера, драматурга.

   Театральная дорога Мкртчяна мо­жет быть смело названа прямой и счастливой: после окончания инсти­тута его приняли в труппу Театра имени Г. Сундукяна — своего рода армянский МХАТ,— и тут рядом с актерами старшего поколения, вы­дающимися мастерами сцены, рос и мужал его актерский талант. Фрунзе сыграл такие несхожие роли, как Годун в «Разломе» Б. Лав­ренева, Меркуцио в шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта», за­главную роль в классической армян­ской пьесе А. Пароняна «Дядя Багдасар». Сегодня, по мере того как на сцене театра имени Г. Сундукяна происходит смена актерских поко­лений, основная нагрузка ложится на актеров среднего поколения, к которому принадлежит и Ф. Мкртчян. Актер занят почти в каждом новом спектакле театра. И он вы­нужден много работать на сцене и на экране. Тем более, что ролей в каждом из этих двух искусств у Мкртчяна с каждым годом становит­ся все больше. Особенно успешно складывается его кинематографиче­ская биография. Еще десять лет назад имя Мкртчяна было мало зна­комо кинозрителю.

   Подлинное рождение его как ки­ноактера произошло в двух филь­мах, которые снимались почти одно­временно и в которых он исполнил главные роли. Это короткометражка «01—99» (1959 г.) и «Парни музкоманды» (1960 г.). В них определи­лись те черты дарования актера, ко­торые и по сей день являются для него определяющими.
   «01—99», снятая режиссером А. Мартиросяном, является, факти­чески, непритязательным юмористи­ческим рассказом с почти анекдо­тической ситуацией в основе: сель­скому выпивохе Гарсевану поручают отвезти в город бочонок с вином для знакомого. Ему дают координа­ты— телефонный номер 01—99. По пути Гарсеван не раз прикладывает­ся к бочонку и, в результате, на­пивается до бессознательного со­стояния. Люди, которые находят Гарсевана на дороге, слышат из его уст лишь одно: «01—99». Полагая, что это номер сбившей его авто­машины, они поднимают тревогу, и милиция разыскивает водителя, «за­давившего» Гарсевана. К этой, основной для картины путанице прибавляется еще и та, что Гарсе­ван принимает за нужного ему ад­ресата отца водителя, владельца машины с номером 01—99. После ряда перипетий все, как полагает­ся, улаживается, бочонок с вином обретает своего истинного хозяина, а водитель — спокойствие и свободу.

   Фильм этот — не более чем легкая шутка, и он прошел бы не замечен­ным зрителем, если бы не талант Мкртчяна. Актер сумел придать своему персонажу запоминающийся характер. Простодушный и непонят­ливый, ленивый и чудаковатый, он оказался в фильме причиной всех бед и все-таки не вызвал ни у кого из участников событий(вслед за ними и у зрителей) неудовольствия или раздражения.

Уж очень потешен Гарсеван, очень неуклюж и исполнен искреннего недоумения.
   В «Парнях музкоманды» Ф. Мкртчян исполняет роль, которая одновременно является и полной противоположностью предшествую­щей и в чем-то смыкается с нею. Он играет старшину полковой муз­команды.

   Арсен — Ф. Мкртчян своим не­унывающим нравом скрашивает од­нообразие служебных будней. Лишь по мере развития на экране событий, мы узнаем, что Арсен является опыт­ным конспиратором, революционе­ром. Важно отметить, что трубач Арсен в исполнении Мкртчяна не прикидывается простым, душевным парнем, а является таковым на са­мом деле. В сцене, где Арсен пред­ставляет новичку музкоманды Цолаку ее состав, он балагурит, подтруни­вает над окружающими, а подчас и над собой. Тут его юмор мягок, добр, насыщен элементами народно­го традиционного юмора. В другой сцене, где музкоманда, одетая в лохмотья, во главе с Арсеном вы­ходит встречать на вокзал высокого гостя дашнакского правительства — генерала Нокса,— на смену юмору приходит злая сатира. Но и там и тут в основе игры актера — стрем­ление передать характер, его не­повторимость и сочность.

   Этими двумя кинематографиче­скими ролями Ф. Мкртчян заявил о себе как об актере яркого коме­дийного дарования. Режиссеры-постановщики фильмов стали все чаще и чаще приглашать Мкртчяна, за­нимая его в больших и маленьких ролях, а зрители — я имею в виду зрителей за пределами Армении, ибо там актера хорошо знали и любили по сцене и ролям в армян­ских фильмах — заприметили и за­помнили нового комического актера.

   Сегодня Фрунзе Мкртчян сни­мается очень много. То, что еще месяц-два назад было его послед­ней кинематографической работой, сегодня уже становится прошлым. Правда, не все его роли равноцен­ны и по своему драматургическому материалу, и по вложенному в них актерскому вдохновению. Я расска­жу лишь о тех работах Ф. Мкртчяна в кино, которые наиболее характер­ны для его творчества и особенно дороги самому актеру.

   Это «Кавказская пленница» режис­сера Леонида Гайдая и «Айболит-66» Ролана Быкова, картины, созданные на «Мосфильме» в 1966 году. Работа Ф. Мкртчяна в этих фильмах тем интереснее, что в них он снимался бок о бок с другими превосходными комедийными актерами: Роланом Быковым, Алексеем Смирновым, Юрием Никулиным, Георгием Вициным, Евгением Моргуновым, Владимиром Этушем.

   В «Кавказской пленнице» режиссер Л. Гайдай, как и в прежних своих картинах, немногословных, эксцентрических комедиях, большое внимание уделил внешнему, пластическому рисунку роли. Он пригласил Фрунзе Мкртчяна скорее всего из-за очень выразительной внешности. Видя его в роли Джабраила — мелкого служащего, сотрудника всесильного председателя райпотребсоюза товарища Саахова (его роль исполняет артист Московского театра им. Евг. Вахтангова Владимир Этуш),— веришь в то, что такой человек способен в наше время за калым продать в невесты свою родственницу — студентку Нину (ее роль исполняет Наталья Варлей). Однако, несмотря на то, что калым этот весьма внушителен, героя Мкртчяна привлекает не нажива. Уж очень хочется ему угодить товарищу Саахову и соблюсти старые родовые обычаи. Стяжательство не в характере этого персонажа, хотя получить финский холодильник «Розен- лев» он не прочь. Мкртчян смешон в этой роли именно потому, что, в отличие от других персонажей: Саахова — Этуша и веселой троицы — Юрия Никулина, Георгия Вицина, Евгения Моргунова,— он нигде не стремится быть смешным. Он вполне серьезен, и в этой своей серьезности, а для него предстоящая женитьба Саахова является делом очень важным и вполне естественным, смешон. Смешон по-настоящему.

   В «Айболите-66», сделанном совершенно в ином художественном ключе, все актерские работы, в том числе и та, что выполнена Фрунзе Мкртчяном, абсолютно непривычны для зрительского глаза. В фильме, где главные роли сыграли Ролан Быков (Бармалей) и Олег Ефремов (Айболит), в течение полутора часов на глазах у зрителей разыгрывалась превеселая добрая сказка. Бармалей и два его сообщника (Алексей Смирнов и Фрунзе Мкртчян) напускают на нас страху: они рычат, корчат рожи, размахивают кинжалами и саблями. Они делают это все так, как могли бы сделать только дети: самые замечательные, непосредственные актеры на свете и самые большие шутники.

   Злые персонажи фильма в какой-то момент вдруг оказывались жалкими, а по сему и очень смешными. В них было что-то слабое, ничтожное, несчастное. Пугая Айболита и его спутников, применяя для этого разные адские изобретения, зловещие телодвижения и сатанинские пляски,— они будто ощущают сами, что все придуманное ими на самом деле вовсе не способно запугать, что это все сделано, как говорят дети, «понарошку». В какой-то момент Бармалей и его помощники утихают, становятся похожими на провинившихся шалунов, ожидающих справедливой кары. В этих сценах Фрунзе Мкртчян, который до того демонстрировал всем своим обликом дикость и готовность запросто зарубить любого, кто окажется на его пути, вдруг сникает, и за его чрезвычайно боевым, даже зловещим внешним видом открывается человек слабый и даже трусоватый. Глаза Ф. Мкртчяна, которые только недавно сверкали грозным, боевым огнем, стали вдруг матовыми и покорными: актер превосходно передает это особое смущение бандита, оказавшегося с глазу на глаз с пострадавшими от него людьми.

   Я остановился столь подробно на роли Мкртчяна в «Айболите-66» (хотя его персонаж в этом фильме даже не имеет собственного имени: скучный слуга, подручный Бармалея, и все; причем, один из двух подручных) не только потому, что сам актер назвал мне ее в числе своих самых любимых кинематографических работ.

   Действительно, исполнение роли безымянного бандита в «Айболите-66» оказалось принципиально важным для его кинобиографии. Попытаюсь объяснить почему.

   Актер Фрунзе Мкртчян существенное значение придает внешнему, пластическому рисунку роли. Он превосходно чувствует ритм фразы, движения тела, в особенности — мимику лица. В нем все живет своей, несколько отделенной от остального мира жизнью: когда Мкртчян играет комедийную сцену с другими комическими актерами, более бытового, что ли, плана, он кажется чудаковатым, несколько не от мира сего человеком. Создается даже впечатление, что он плохо реагирует на партнера. Я слышал на этом основании мнение одного из критиков, что Мкртчян не относится к разряду думающих актеров. Маску артиста, его собственную манеру раскрывать образы, этот критик принял за суть самого актера, его художническое нутро.

   Я иногда жалею, что Мкртчян родился слишком поздно, что он не снимался в немом кинематографе, когда на экране господствовала блестящая внешне мимическая и динамическая игра великих комиков. Традиции мастеров ранних «комических» лент видны в киноролях Фрунзе Мкртчяна, в его способности буквально несколькими штрихами своего облика, манерой поведения, «странностями» в восприятии окружающего мира создать надолго запоминающийся характер, подчас даже яркий социальный тип.

   Этой стороне дарования актера как нельзя лучше подходил фильм «Айболит-66», творческая манера его создателя, тоже замечательного комедийного актера Ролана Быкова. «Мне было легко и интересно работать с Роланом Быковым,— сказал Фрунзе Мкртчян.— Мы похожи с ним друг на друга». Действительно, и Ролан Быков, и Фрунзе Мкртчян немалое значение придают внешнему, пластическому рисунку роли. Поэтому оба они смело идут на художественное преувеличение в своей игре, на отказ от бытовой достоверности. Еще одна немаловажная черта: оба комедийных актера большие поклонники свободной, полной импровизации и неожиданных решений игры. Они менее всего напоминают на экране людей, которые «работают» над ролью. Они именно «играют», получая сами наслаждение не меньшее, чем зрители. От этого у актеров появляется редкостная легкость, они будто обретают крылья и свободно парят в произведении, как истинные его хозяева, а не простые «исполнители» воли сценариста, режиссера, оператора, звукооператора и т. д.

   «Айболит-66» для меня ценен тем, что превосходные актеры — Ролан Быков, Олег Ефремов, Фрунзе Мкртчян, Алексей Смирнов, Лидия Князева — собрались вместе и решили сделать фильм, в котором бы они могли выразить себя до конца, не сковывая свои желания и возможности. Это им удалось в полной мере.

   Фрунзе Мкртчян не раз снимался за пределами Армении, однако нигде больше не достигал такого успеха. В других фильмах его нередко заставляли говорить то, что он уже однажды нашел в кино — такова одна из неприятностей в работе, с которой вынуждены сталкиваться почти все яркие индивидуальности. Но Мкртчян слишком разносторонний и профессионально-сильный актер, чтобы ограничиваться ролями, где используют его «типаж», то есть эксплуатируют внешние данные. Мкртчян — и в этом еще одна заслуга его постоянной связи с театральным искусством, с подмостками прославленного театра им. Сундукяна — задыхается от одноплановых, не очень глубоких по содержанию ролей. Ему хочется сыграть что-то настоящее. Это настоящее дает ему армянская классика, с ее яркими, четко очерченными характерами.

   «Хозяин и слуга» — небольшой короткометражный фильм, снятый на «Арменфильме» молодым режиссером Д. Кеосаяном. В фильме, основанном на известном произведении армянской литературы, взяты цельные, монолитные характеры. Хозяин, как это водится в народном фольклоре,— жадный, выгадывающий в чем только возможно, беспощадный в эксплуатации человек. Слуга его — на вид простодушный увалень, а на самом деле умный и хитрый парень, этакий Иванушка-дурачок. Хозяин выгнал очередного слугу за то, что тот, по его мнению, мало работал и много ел. Нанял нового работника. Этот новый (а вы догадались, что его роль исполняет в фильме Фрунзе Мкртчян), играя на своей мнимой непонятливости, причиняет немало вреда скаредному хозяину. Например, хозяин посылает его зарезать барана. «Какого!» — спрашивает слуга. «Любого, какой попадется», — отвечает хозяин. Пройдя чуть позже в хлев, хозяин к своему ужасу убеждается, что все стадо перерезано. Оказывается, все бараны попались навстречу работнику, и тот их не пощадил. Затем работник ловко заставляет хозяина расстаться с дорогими ему запасами в присутствии гостей, долго держит голым в реке, угнав осла с одеждой,— одним словом, настолько докучает ему, что тот уже не знает, как освободиться от нового работника.

   Зритель, естественно, симпатизирующий слуге, искренне смеется над его проделками, ощущая за ними всякий раз и мысль, и характер, и, что важно, социальный протест.

Ф. Мкртчян в эту свою роль вкладывает чувство извечной неприязни работника к хозяину-эксплуататору. Добродушный и миролюбивый во всем остальном — там, где дело касается взаимоотношений со скаредой-хозяином, слуга становится неумолимым.
   И еще один, очень яркий национальный характер создал Фрунзе Мкртчян в кино. Это Гаспар в картине ”Треугольник” (1967 г.), снятой на ”Арменфильме” режиссером Генрихом Маляном по сценарию Агаси Айвазяна. Фильм понравился зрителям, а на Всесоюзном кино-фестивале в Ленинграде в мае 1968 года получил высшую награду по разделу фильмов о современности. В центре повествования — пять друзей, пять кузнецов, работающих вместе уже много лет. О них рассказывает мальчик Овик, сын одного из них. Каждый из пятерых чем-нибудь да славен: один прожил полжизни в Америке и ему есть что рассказать о ней, другой прекрасно говорит пряные кавказские тосты, третий... А вот третий, Гаспар, знаменит тем, что бежал из Турции в Советскую Армению морем. Причем, когда случилось кораблекрушение, то он двое суток подряд плыл один в море, пока не доплыл до своих. С тех пор легенда о подвиге Гаспара переходит в городе из уст в уста. Мальчишки завидуют Овику, коротко знакомому с героем, и просят научить плавать« по-гаспаровски». И вот однажды легенде о подвиге Гаспара приходит конец. Вернувшись откуда-то навеселе, Гаспар лезет для прохлаждения в мелкую речушку, протекающую возле кузницы, и на глазах у Овика начинает по-настоящему тонуть. Мальчик спасает его, а мгновенно протрезвевший Гаспар испытывает неподдельный ужас от сознания того, что он разоблачен. Но одновременно во всем облике незадачливого пловца читается искренняя грусть. Причина ее — в крушении идеала, который помогал мальчишке жить. Несколько позже, чтобы вернуть и Овику и себе веру в свою смелость, Гаспар решается на сложное и опасное в те годы (а дело происходит в самом начале тридцатых годов) путешествие на самолете. Проводы то серьезневшего, нахохлившегося Гаспара не столько смешны, сколько печальны. Он улетает, чтобы больше не вернуться.

   Наряду с этой грустной линией сюжета, связанной с Гаспаром, есть в фильме немало сцен, где он, всеобщий любимец и балагур, уморительно смешон. Даже когда Гаспар напускает на себя серьезный вид, зрители воспринимают каждый его взгляд, каждое слово со смехом.

   И все же в этой роли (а она, наряду с бандитом из «Айболита-66», является самой любимой в творческой биографии артиста) нам открывается в чем-то новый Фрунзе Мкртчян. Он не только веселится, но и печалится. «Я люблю и в театре роли,— говорит артист,— в которых характер находится на грани, разделяющей смешное от грустного».

   Постановщик «Треугольника» Генрих Малян, открывший когда-то Мкртчяна для кино — это был эпизод из фильма “Из-за чести”,— а затем снявший его (вместе со своим соавтором Генрихом Маркаряном) в «Парнях музкоманды», говорил мне, не зная мнение актера о своих ролях, то же самое. Режиссер вспоминал, как читал гоголевские «Записки сумасшедшего» Ф. Мкртчян, будучи еще студентом театрального вуза  «В этом парне был великий трагический талант,— уверяет Г. Малян,— ничего подобного по силе выражения я после этого у него не видел. Я мечтаю когда-нибудь снять Фрунзе Мкртчяна в несвойственной его кинематографической карьере роли, в трагической роли. Обратите внимание на грусть, запрятанную в глубине его глаз: он сможет превосходно сыграть такую роль!..»

   Я не знаю, что будет в дальнейшей кинематографической судьбе актера. Мне, как и многим поклонникам его таланта, сегодня более всего привлекателен его искрометный юмор и безудержная национальная стихия. Но, кто знает, Фрунзе Мкртчян молод, полон сил, его талант плодотворен и неожиданен: возможно, мы действительно увидим этого актера в роли, где зрители не станут смеяться, а будут страдать вместе с ним и лить слезы.

   Не сомневаюсь, что в этом, новом для себя амплуа, актер окажется не менее ярок и интересен, чем в своих комедийных ролях. Ибо талант всегда остается талантом.

Ан. Вартанов
Москва, 1968г.